Людмила Громыко

ТЕАРТ все еще набирает обороты, и хотя белорусская программа вызвала прилив адреналина у зрителей, главные театральные потрясения впереди. Об этом и не только – интервью с директором форума, руководителем Центра визуальных и исполнительских искусств Анжеликой Крашевской.

Закончилась программа «Belarus open», началась международная. Подводить итоги пока рано, но кое-что можно зафиксировать. Очевидно, что у фестиваля есть имидж, его ждут в городе. Успешно запущен образовательный проект «Школа ТЕАРТ». Спектакли шоу-кейса прошли на аншлагах, вызвали интерес у зарубежных критиков и продюсеров. В списке гостей значится тридцать фамилий из разных стран мира. К сожалению, наши главные игроки на театральном арт-поле на спектаклях пока не появились. Возможно, им неинтересна работа коллег, возможно, театральное сообщество все еще пребывает в состоянии спячки. Но что скажешь ты?

– С одной стороны, я вижу – что-то меняется. С другой, в городе, да и в самих театрах не все знают, что в Минске проходит международный фестиваль. Меня это удивляет. И я думаю: интересно, какой источник информации должен быть, чтобы даже те люди, которые не ходят на спектакли, понимали – здесь что-то важное происходит. Культурные события у нас многие оставляют «на потом», к ним чаще всего равнодушен массовый зритель. Люди привыкли ходить в одни и те же театры, которые знают. На остальные театральные объекты ориентированы слабо. А фестиваль разбросан по городу, здесь используются различные театральные и нетеатральные площадки. Конечно, в определенной степени это заявление спорное. Может, я многого хочу, ведь какой-то переломный момент настал и публика действительно ждет ТЕАРТ.

Более того, началась международная программа и зрительные залы переполнены. Хотя публике предлагают спектакли, которые требуют определенной подготовки и других установок, нежели у человека, который приходит в театр, чтобы посмеяться.

– Я абсолютно нормально отношусь к популярному театру. Но сейчас хочу сказать о другом. Например, Франция – родина комедии и популярного театра там много. При этом представители разных сценических направлений не конкурируют, не пытаются ставить палки в колеса, не отрицают и не опровергают друг друга. У каждого своя миссия, свой потенциальный зритель. Зритель, который никогда не пойдет на небрежно, некачественно сделанный спектакль. Комедия это или трагедия – неважно. Комедию тоже надо уметь поставить.

Я как-то пытаюсь показать, что у нас все ниши свободны. Люди в большинстве своем – образованны, не дебилы и не дегенераты. А мы, согласно этой логике, пытаемся быть в курсе того, что происходит в мире, пытаемся вписаться в театральный процесс. Конечно, нам важен и качественный зритель. Я знаю по фамилиям людей, которые каждый год бронируют билеты на ТЕАРТ. Причем, на каждый спектакль – по несколько. В тоже время, мне странно, когда вокруг таких спектаклей, как «Враг народа» Остермайера или, как в этом году, «Миссия. Воспоминание об одной революции» Тома Кюнеля и Юргена Кутнера, нет ажиотажа. Это меня немножко угнетает. Мы же в столице, в центре Европы проводим фестиваль. Соответственно, люди очень часто выезжают в Европу и ориентируются, в том, что в мире происходит. Вот мы и предлагаем, пожалуйста. Цена билетов не настолько высока, чтобы не поинтересоваться.

Тебя удивляет, что современное искусство вне зоны активного внимания?

– Меня также удивляют и другие вещи. Недавно позвонили из газеты «Республика» и задали вопрос: «Сколько у нас негосударственных театров?». Ответ на него мы не смогли получить даже в Минкульте. А ведь действительно, никто не знает, никто не считает. Есть государственные, подведомственные театры, но сколько в стране вообще театральных групп? Что такое сегодня профессиональный театр, что такое любительский? Критерии размыты, их нет. Но когда стали приходить заявки на участие в «Belarus open», я поняла, что театральная жизнь в стране богаче, чем многие себе представляют. Творческие люди работают самостоятельно, их проекты интересные.

Конечно, наши театры существуют по определенным правилам, они должны заполнять зал, у них есть план по зрителям и т.д. Они держатся за своего зрителя, предлагает ему то, что легче продается. С другой стороны, ведь и этот зритель постепенно вымывается. Даже если у него установка есть: ходить только на комедии, он все более требовательным становится. В погоне за планами никто не думает о том, каким должен быть театр. Этим занимаются только независимые группы. Им труднее всех пробиваться, потому что ресурсов нет, приходится все время что-то доказывать. Но почему так происходит, почему современное искусство вне зоны внимания, не знаю. Не нахожу ответа.

Когда бываешь на крупнейших европейских фестивалях, чувствуешь разницу между профессиональным театром и любительским?

– Там никто никогда не делает на этом акцент. Хотя в спектаклях часто играют и в театре работают не актеры. Это у нас Вячеславу Иноземцеву все время задают такие вопросы, несмотря на то, что у него давно профессиональный театр, и он мастер своего дела. А там – есть диплом об образовании или ты просто от Бога рисуешь? – у художника никто не будет спрашивать. Приоритеты другие: либо ты от Бога, либо… Ведь это самое важное. Мы еще к подобному не пришли. В нас присутствует страх, без диплома никуда. Однако имея диплом, но не имея знаний и таланта, ты тоже ничего не можешь предъявить обществу.

В этом году открытию фестиваля предшествовала «Школа ТЕАРТа». Была предпринята попытка проанализировать театральный процесс в Беларуси и сделать какие-то выводы. Мне кажется, это следующий важный шаг. Все возникло спонтанно или это выношенное решение?

– Этому предшествовала работа «Школы АРТ-Лидера». Мы поняли, что о каких-то вещах говорить необходимо. Более того, чтобы найти своего зрителя, с ним нужно разговаривать. У нас ведь понимать театральный язык нигде не учат. В Германии, например, театральное искусство преподают в школе. Публику там не смущает, если спектакль идет пять часов, а у нас пока смущает. Думать о том, что человек должен все постичь сам, по-моему, неправильно. Вот мы и попытались разделить фестиваль на несколько важных функций. «Школа ТЕАРТа» – его образовательная часть, адресованная и зрителям, и профессионалам. Для тех, кто только постигает азы театрального искусства, и для тех, кто занимается театром профессионально. Возможно, когда-либо возникнет своеобразный клуб по интересам. Хорошо, когда спектакль предваряет дискуссия, встреча, либо после спектакля проходит обсуждение.

А чем объяснить трансформации в белорусской программе?

– Здесь мы пробовали разные форматы. Ставили спектакли. Когда не получалось, откровенно в этом признавались. Показывали студенческие работы. Потом начали искать форму презентации белорусской программы. При отсутствии для этого средств, пришлось внедрить ее в сам форум. Конечно, возникали вопросы: для чего это нужно? Но миссия – познакомить с белорусским театром зарубежных гостей оказалась для нас приоритетной. Все равно ведь существует географический стереотип бывшего Советского Союза. Хотя, казалось бы, 25 лет прошло… Но, видимо, это такой спектакль, который делается очень долго. И о белорусском театре на самом деле знают очень немногие.

Пытаешься разобраться в том, какого зрителя не хватает в Минске и воспитать его, предлагая качественно новый театральный продукт?

– Скорее, понять чего не хватает зрительской аудитории, каковы ее запросы. Какая часть публики готова идти на либеральный, какая на радикальный театр. Если ты привозишь спектакли не только для себя и еще нескольких заинтересованных лиц, должен заниматься зрителями. Само по себе ничего не получается. Очень важно найти союзников профессионалов, но не менее важно найти тех, кто поддержит и купит билет на спектакль. Нужны союзники по ту и по другую сторону.

А как это соотносится с простым существованием наших театров в течение года?

– Я ни в коем случае не хочу заходить на чужую территорию и перемещаться при этом по минному полю. Понятно, что я не могу изменить наш театр. Людей, которые пытаются что-то делать, не так и много. Поэтому, все зависит от самих театров, которые сами выбирают стратегию, решают, что допустимо, а что недопустимо делать в угоду зрителям. Мир и люди в нем меняются. Театр, по большому счету, уже ничего не может предъявить поколению, которое выросло в независимой Беларуси. Это очень болезненный вопрос, болезненная тема, когда и как театр должен реагировать на жизнь.

В самых разных кругах, и консервативных, и «продвинутых», можно услышать фразу: «Хватит учить нас на примере российских режиссеров, хватит оглядываться на Европу. У нас свой путь, не надо ничего заимствовать». Как ты относишься к таким рассуждениям?

– Зачем такое самосожжение, мне кажется это неправильно. Любая изоляция, либо утверждение, мол, я знаю как идти, – в нашей ситуации не панацея. Даже если ты целенаправленно пытаешься отказаться от влияния, оно все равно присутствует. Ты не изолирован, ты не в вакууме живешь. Это невозможно… Можно вообще не смотреть спектакли зарубежных коллег, но на тебя что-то другое повлияет. Никто никого не учит, как надо. Мы говорим: сделай свой выбор. Пробуй, экспериментируй, существуй в собственном придуманном театре. Проще, конечно, сказать, что у них все плохо, а у нас все хорошо и найти причину, почему они плохие, а мы хорошие.

В широком смысле цель у ТЕАРТа существует?

– Помнишь, был период, когда из-под полы продавали джинсы? Многие их покупали, потому что это было из-под полы. Теперь они доступны, и в джинсах стали все ходить. Может быть театр, кино, живопись когда-либо войдут в широкий обиход. Все будут ходить и смотреть.

Какие акценты на международной программе в этом году ты делаешь? Опять появляются имена режиссеров, признанных на мировом уровне, которых у нас никто не знает?

– Да. Это Кристоф Марталер. Может кто-то у нас его и знает. Но остальным пока трудно представить насколько это другой театр, насколько он интересен и какая это величина. Ведь в Беларуси музыкальный театр тоже специфичен, чаще всего – песни, пляски, хороводы. Музыка в драме, как некий необходимый акцент… Марталер музыкальный спектакль делает совсем иначе.

Это Корнель Мундруцо с радикальным спектаклем «Деменция». Не знаю, готовы ли наши зрители его принять. Стать соучастниками, сделать выбор, открыть негативные качества в себе. Происходит ломка сознания, переосмысление вещей, о которых мы не привыкли говорить. Может быть это касается не всех. Но у нас подобные темы не часто поднимаются.

Это «Миссия. Воспоминание об одной революции» с неожиданной, захватывающей режиссерской идеей Тома Кюнеля и Юргена Кутнера. Ну, о Юрии Бутусове и его спектакле «Город. Женитьба. Гоголь» даже напоминать не надо, он и так хедлайнер по спросу у зрителей.

Даже в небольшой международной программе мы попытались выложить разножанровую театральную палитру. Это спектакли, которые могут тебя пронзить. Да так, чтобы зрители вышли и подумали: «А как же это все может быть? Хотим еще!»

Фотографии: teart.by