Елена Быкова

«Июль» Ивана Вырыпаева
Режиссер Саулюс Варнаc
Исполнители: Юлия Ладик (текст),
Александр Артемьев (ударные).

 В феврале в Могилевском областном драматическом театре публике был представлен экспериментальный спектакль Саулюса Варнаса «Июль» по одноименной пьесе Ивана Вырыпаева. Именно этот спектакль завтра покажут первым в спецпрограмме «М.art. контакта».

Говорить об «Июле» сложно. Но молчать о нем почти невозможно. Потому что слова прорастают травой сквозь асфальт, и сказать все-таки необходимо.

Мы не видим в спектакле главного героя, этого маньяка-убийцу, персонажа в значительной степени мамлеевского, схожего с тем самым Федором Сонновым из знаменитых «Шатунов». Но мы догадываемся, что он не просто сумасшедший, отправившийся на поиски смоленской «дурки» после убийства. Это человек, который может раскрыть перед нами смыслы, существующие вне пределов этики и эстетики. Нецензурная лексика, антиэстетика и антигерой – словно скальпели, которыми вскрывается привычное ощущение реальности. Так показывается неустойчивость привычных понятий и расширяются границы принятия себя в том, о чем принято умалчивать.

Актриса Юлия Ладик прочувствовала суть написанного Вырыпаевым текста до точки, после которой наступает тишина понимания. Ее игра настолько простроена и выверена, что доходит до самого центра зрительского переживания, оставляя после себя, как повисшую ноту, чувство очищения и принятия.

Однако от зрителя требуется усилие, это как переступить порог, у которого ты топтался не один год. Музыка в исполнении Александра Артемьева гармонично вплетается в канву пьесы, резонирует с тональностью текста и, «одевая» события в звук, «одевает» их в жизнь.

Июль – это мрак и то, откуда он приходит, это две шавки в сгоревшем доме, две шавки в горящем сердце, это все оттенки человеческого – от войны до самопожертвования. Очевидно, что воспринимать всерьез действия маньяка-убийцы бессмысленно, ибо значимость физической смерти настолько обесценена и нивелирована в спектакле, что не имеет никакого значения. Значение же имеет только поиск души (свойственный и «Шатунам», оттого и провожу такую параллель), человека в человеке и спасения. «Безумие поедает ложь. Кровь уничтожает неправду». Затронуты темы, присущие Вырыпаеву, которые красной нитью проходят сквозь его режиссерские работы. Однако раскрываются они только благодаря тому, что зрителя проводят через густой мрак человеческого существа. И несмотря на сумасшедшую жену («Это не новость!»), убитого соседа, бомжа, расчлененного попа-Июля и съеденную собаку – перед нами именно человек. Бегущий, борющийся, сомневающийся.

Из глубины памяти всплывает Жанна из детства М. со странными ногами – как маяк или якорь, с которыми герой был прочно связан всю жизнь. И пусть это не Жанна М., а только ее образ, отдаленное напоминание, блик, реминисценция, которые маньяк-убийца сквозь годы пронес в своем сердце, но он способен любить, и именно это определяет его личность. Все повествование Юлии Ладик – как бы исповедь человека без норм и границ в голове. Однако он способен воспринимать категории нематериальные и крайне важные для жизни каждого: любовь, истинное «Я», отношения с Богом.

А Июль, ненавистный, жаркий, в котором нет меда – это любовь и это жизнь. Это то, что мы всегда носим в себе, но о чем забываем.

Спектакль получился, как бы противоречиво это ни звучало, светлым и прекрасным. Среди этого июльского текста – между текстом – нужно было сказать о главном. И главное прозвучало.

Фотографии Игоря Головачева и Юлии Пеплер.