Людмила Громыко

«Песнь песней» Соломона
Режиссер Юра Диваков
Художник Таня Дивакова
Композитор Эрик Орлов-Шимкус
Центр визуальных и исполнительских искусств «АRT CORPORATION»

«Песнь песней» Юрки Дивакова разделила зрителей. От «нате бля» – до «радость и наслаждение». Было бы странно, случись все иначе. У этого режиссера нет ни одного спектакля с абсолютным зрительским приятием. Диваков удивляет. Диваков в своих спектаклях нас вообще никак не учитывает. Однако туда, где зрителей берут в расчет, ноги уже давно не идут.

«Песнь песней» ломает привычные представления публики, выращенной на театральном попкорне, о том, каким может и каким не может быть спектакль. У Дивакова «может» – значит не случилось, «не может» – значит есть. В «Песнь песней» каждый хорошо делает свою работу, перекраивая бытующие в нашей театральной среде табу и не нарушая границы профессиональной пристойности. Собственно, весь спектакль сложен из неожиданного в ожидаемом. И это не просто режиссерская смелость, это когда профессия – инструмент. Ну или же «АКТ», как обозначено в программке.

В спектакле нет избыточности. Длинный стол под полупрозрачным покрытием через всю площадку выставлен перпендикулярно к экрану. По обе стороны стола – аквариумы с условно декоративным наполнением. Возможно, это макеты далеких миров, в которые зрители будут всматриваться, да так ничего и не увидят. В них ничто не шелохнется, не юркнет ящерица с любопытным круглым глазом. При ближайшем рассмотрении окажется, что это мужские туфли и рубашка. Знаки нашего времени, однако намек на некую иную жизнь здесь все же присутствует. Капли воды (крови?) методично падают сверху и растекаются по столу. Эти точно сформулированные художником Татьяной Диваковой посылы свою задачу выполняют. Намек на неподвижность и намек на движение в полутемном пространстве спектакля заменяют самую эффектную трансформацию декорации. Пространство раздвигают и наполняют звуки. Живые, здесь и сейчас, музыкальные композиции Эрика Орлова-Шимкуса и голоса актеров Марты Голубевой и Эльдара Бекирова. Не стоит даже говорить, что так со звуком в нашем театре мало кто работает.

В «Песни песней» голосовыми модуляциями актеров выстраиваются смысл, игра чувств, содержательные перипетии. Тело, движение здесь как часть композиции. Игра актеров – опыт чувственной искренности. Все вместе – концентрат страсти, формула жизни. Живое чувство, которое невозможно имитировать, – крупные планы с глазами Эльдара Бекирова на экране. Марта Голубева проводит нас закоулками возникшей, длящейся страсти. Очень современный способ актерского существования. Нет времени на имитацию чувств и основательное проживание каждого слова. Есть некие пульсирующие импульсы. Актриса не задерживается на подробностях, следуют за невидимым сюжетом и сама этот сюжет формируют. Девушки, замужние и разочаровавшиеся в браке женщины, возлюбленные и брошенные – все сразу – ее поймут. Да и «телесное высказывание» партнера, его мягкие, ускользающие, плывущие чувства и движения не существуют отдельно от героини. Все соединимо и соединилось, слилось в тексте. Суламита и Соломон. Впрочем, в программке имена героев отсутствуют. Просто – исполнители. Жених и невеста. Мужчина и женщина. Он и она.

Страсть не уходит просто в никуда, не растекается по подмосткам розовой водичкой. Она взрывается, но не исчезает. Разматываются розовые кишки по длинному столу. Любовь, как ребенок, рождается в крови. И эта буквально воплощенная метафора (вряд ли можно не заметить тонкую режиссерскую иронию и одновременно не содрогнуться) становится и кульминацией, и развязкой всего сценического действия.

Думаю, нет необходимости говорить, о чем этот спектакль. Искать смысловые выверты, проводить какие-то параллели. Просто любовь в нем равна любви. Слово равно слову. Спектакль равен тексту. Его значение в адекватности великому произведению. Согласитесь, этого не мало.

Фотографии Анны Шарко, ART CORPORATION